Неточные совпадения
И опять
глаза его вопросительно
обежали всех.
Он был как будто один в целом мире; он на цыпочках убегал от няни, осматривал всех, кто где спит; остановится и осмотрит пристально, как кто очнется, плюнет и промычит что-то во сне; потом с замирающим сердцем взбегал на галерею,
обегал по скрипучим доскам кругом, лазил на голубятню, забирался в глушь сада, слушал, как жужжит жук, и далеко следил
глазами его полет в воздухе; прислушивался, как кто-то все стрекочет в траве, искал и ловил нарушителей этой тишины; поймает стрекозу, оторвет ей крылья и смотрит, что из нее будет, или проткнет сквозь нее соломинку и следит, как она летает с этим прибавлением; с наслаждением, боясь дохнуть, наблюдает за пауком, как он сосет кровь пойманной мухи, как бедная жертва бьется и жужжит у него в лапах.
Тонкая длинная шея Самаревича, с большим кадыком, змееобразно двигалась в широком воротнике, а сухие, желчные
глаза обегали учеников справа налево.
Лотоцкий по временам, кажется, чувствовал что-то неладное, и его
глаза перед скандовкой и после нее
обегали скамьи с подозрительной тревогой.
При входе в этот корпус Луку Назарыча уже встречал заводский надзиратель Подседельников, держа снятую фуражку наотлет. Его круглое розовое лицо так и застыло от умиления, а круглые темные
глаза ловили каждое движение патрона. Когда рассылка сообщил ему, что Лука Назарыч ходит по фабрике, Подседельников
обежал все корпуса кругом, чтобы встретить начальство при исполнении обязанностей. Рядом с ним вытянулся в струнку старик уставщик, — плотинного и уставщика рабочие звали «сестрами».
В первое воскресение Александров
обегал десятка два киосков, спрашивая последние номера «Вечерних досугов», надеясь на чудо и не доверяя собственным
глазам. К его огорчению, все «Досуги» были одинаковы, и ни в одном из них не было его замечательной сюиты «Последний дебют».
Вот эта-то стрекоза и могла наболтать о том, что было, и о том, чего не было. Но какой стыд, какой позор для Александрова! Воспользоваться дружбой и гостеприимством милой, хорошей семьи, уважаемой всей Москвой, и внести в нее потаенный разврат… Нет, уж теперь к Синельниковым нельзя и
глаз показать и даже квартиру их на Гороховой надо
обегать большим крюком, подобно неудачливому вору.
Через всю залу, по диагонали, Александров сразу находит
глазами Зиночку. Она сидит на том же месте, где и раньше, и быстрыми движениями веера обмахивает лицо. Она тревожно и пристально
обегает взором всю залу, очевидно, кого-то разыскивая в ней. Но вот ее
глаза встречаются с
глазами Александрова, и он видит, как радость заливает ее лицо. Нет. Она не улыбается, но юнкеру показалось, что весь воздух вокруг нее посветлел и заблестел смехом, точно сияние окружило ее красивую голову. Ее
глаза звали его.
Виргинский в продолжение дня употребил часа два, чтоб
обежать всех нашихи возвестить им, что Шатов наверно не донесет, потому что к нему воротилась жена и родился ребенок, и, «зная сердце человеческое», предположить нельзя, что он может быть в эту минуту опасен. Но, к смущению своему, почти никого не застал дома, кроме Эркеля и Лямшина. Эркель выслушал это молча и ясно смотря ему в
глаза; на прямой же вопрос: «Пойдет ли он в шесть часов или нет?» — отвечал с самою ясною улыбкой, что, «разумеется, пойдет».
На лице женщины неподвижно, точно приклеенная, лежала сладкая улыбка, холодно блестели её зубы; она вытянула шею вперёд,
глаза её
обежали двумя искрами комнату, ощупали постель и, найдя в углу человека, остановились, тяжело прижимая его к стене. Точно плывя по воздуху, женщина прокрадывалась в угол, она что-то шептала, и казалось, что тени, поднимаясь с пола, хватают её за ноги, бросаются на грудь и на лицо ей.
Острая усмешка
обежала его раненое лицо и скрылась в красном шраме на месте правого
глаза.
Епифан поклонился, пробормотал: «здравия желаем, васясо», особенно-нежно выговаривая последнее слово, и
глаза его мгновенно
обежали всю фигуру барина, избу, пол и потолок, не останавливаясь ни на чем; потом он торопливо подошел к полатям, стащил оттуда зипун и стал надевать его.
Пользуясь часом общего в Обломовке послеобеденного сна, он разминался, бывало: «…взбегал на галерею (куда не позволялось ходить, потому что она каждую минуту готова была развалиться),
обегал по скрипучим доскам кругом, лазил на голубятню, забирался в глушь сада, слушал, как жужжит жук, и далеко следил
глазами его полет в воздухе».
Ванок вертелся на стуле и,
обегая разгоревшимися
глазами трактир, уже тесно и шумно набитый людьми, — стонал...
Черкес не обратил внимания на это замечание. Он держался чутко, настороже. Острый взгляд его опять быстро
обежал всех находившихся в комнате, и вдруг я почувствовал его на себе.
Глаза наши встретились. Он рассмотрел мое лицо, мое платье, мой чемодан, стоявший у дивана, опять взглянул на солдат и составил свое заключение; потом он быстро придвинул стул и сел недалеко от меня, полуобернувшись ко мне спиной, лицом к остальным.
Скотоводство держал большое-с, и поэтому земля была удобрена, пропахана, как пух; все это, знаете, при собственном
глазе; рожь иные годы сам-пятнадцать приходила, а это по нашим местам не у всех бывает; выезд у него, знаете, был хоть и деревенский, но щегольской; люди одеты всегда чисто, опрятно; раз пять в год он непременно ночью
обежит по всем избам и осмотрит, чтобы никто из людей не валялся на полушубках или на голом полу и чтобы у всех были войлочные тюфяки, — вот до каких тонкостей доходил в хозяйстве!
И минутами по всему статному и сильному телу пробегала мгновенная дрожь странной боязни; тогда все тело как будто становилось меньше, и казалось, что волосы на затылке поднимаются как у ощетинившегося зверя; и
глаза быстро и злобно
обегали всех присутствующих.
Серые, мягкие
глаза юноши
обежали маленькую группу приюток и остановились на малиновой от смущения Дуне.
— Как поживаете, рыбки мои? Где моя Любаша? Феничка где? — быстро
обегая ряды заалевшихся от радости воспитанниц
глазами, спрашивала баронесса.
— Здесь находится, по моему счету, не больше одного эскадрона, — произнесла Милица, тщательно
обегая вооруженными биноклем
глазами каждый двор, каждую группу расположившихся на улице неприятельских гусар.
Потом его взгляд еще раз
обежал весь класс, и
глаза его остановились на миг как раз на мне.
Роза вздрогнула, побледнела и крик злобы, ужаса и отчаяния вылетел из её груди. В туже минуту
глаза её
обежали комнату и встретились с недоумевающе мигающими глазками обезьянки. Роза не нуждалась в пояснении. Маленькая преступница была на лицо.
— Идея прекрасная, Сергей Степанович! — выговорил он и встал со стаканом в руке.
Глаза его
обежали и светелку с видом на пестрый ковер крыш и церковных глав, и то, что стояло на столе, и своего собеседника, и себя самого, насколько он мог видеть себя. — У вас есть инициатива! — уже горячее воскликнул он и поднял стакан, приблизив его к Калакуцкому.
До четырех часов сумасшедший чиновник успел уже
обежать очень много мест, — он был видим простым
глазом на Марсовом поле, в саду, на островах, на Адмиралтейской площади и наконец очутился на набережной Мойки. Здесь он заметил у одного подъезда лошадь своего начальника, остановился, как вкопанный, впереди ее и тихо пырхнул.
Весь мокрый, взволнованный, старик еле плелся по тому направлению, по которому так быстро умчалась беглая пара. Пот покрывал и без того мокрое лицо его; рубашка его дымилась. Не помня себя, он
обежал весь город; заходил всюду, где только мог предполагать укрывшимся своего сиротку; спрашивал его во всех домах, где было хотя малейшее основание ожидать его встретить, и все это было тщетно. Ни мальчика, ни собаки никто не видал и в
глаза.
Павел знает их тайный и печальный смысл,
обегает их
глазами и быстро перевертывает страницу, которая опозорена ими.